Елка

Туве Янссон Сказка "Елка"

  Один из хемулей стоял на крыше и разгребал снег. На хемуле были желтые шерстяные варежки, которые в конце концов намокли и стали ему мешать. Тогда он положил их на трубу, вздохнул и снова взялся за дело. Наконец он добрался до чердачного окошка.
  - Ага, вот оно, - сказал он. - А внизу разлеглись эти сони. Все спят, спят и спят. Пока другие тут надрываются. И все ради того, чтобы наступило Рождество.
  Он встал на окошко и тихонько потопал по нему, так как не помнил, открывается ли оно внутрь или наружу. Оно сразу же открылось внутрь, и хемуль, окутанный' снежным облаком, свалился на кучу разного домашнего скарба, который муми-тролли снесли на чердак на хранение.
  Хемуль был крайне раздосадован, он к тому же не очень хорошо помнил, куда он положил свои желтые варежки. А это были его любимые варежки. Хемуль протопал вниз по лестнице, распахнул дверь и закричал сердитым голосом:-"Скоро Рождество! Надоели вы мне со своим спаньем, Рождество может наступить в любую минуту!"
  Семейство му ми-троллей, как всегда, погрузилось в зимнюю спячку. Они спали уже не один месяц и собирались проспать до самой весны. Тихонько покачиваясь в ласковых объятьях сна, они плыли сквозь долгий, нескончаемый летний полдень. Вдруг что-то тревожное и холодное нарушило сладкий сон Муми-тролля. И кто-то стаскивал с него одеяло и кричал, что ему надоели и что наступает Рождество.
  - Уже весна... - пробормотал Муми-тролль.
  - Какая весна?! - взорвался хемуль. - Рождество, понимаешь. Рождество. А я ничего не сделал, ничего не приготовил, и они в это время еще посылают меня вас откапывать. Варежки, наверное, пропали. И все носятся, как угорелые, и ничего не готово...
  И хемуль протопал по лестнице и вылез через чердачное окошко.
  - Мама, проснись, - испуганно зашептал Муми-тролль. - Случилось что-то ужасное. Они называют это Рождеством.
  - Что ты имеешь в виду? - высунувшись из-под одеяла, спросила мама.
  - Я точно не знаю, - ответил ее сын. - Но ничего не готово, и что-то пропало, и все носятся, как угорелые. Может, опять наводнение.
  Он осторожно потряс фрекен Снорк и прошептал:
  - Ты не пугайся, но говорят, произошло что-то страшное.
  - Спокойствие, - сказал папа. - Только спокойствие.
  И он пошел и завел часы, остановившиеся еще в октябре.
  Ступая по мокрым следам хемуля, они поднялись на чердак и выбрались на крышу дома.
  Небо было синее, как обычно, а потому об извержении вулкана на этот раз не могло быть и речи. Но всю долину завалило мокрой ватой - и горы, и деревья, и реку, и всю крышу. И было очень холодно, даже холоднее, чем в апреле.
  - Это и есть твое Рождество? - удивился папа. Он набрал полную лапу ваты и принялся ее разглядывать. - Интересно, - сказал он, - интересно, она выросла прямо из земли? Или свалилась с неба? Если она падает вся сразу, то это, должно быть, очень неприятно.
  - Но папа, это же снег, - сказал Муми-тролль. - Я знаю, это снег, и он не падает сразу весь.
  - Неужели? - изумился папа. - Но все равно это неприятно.
  Мимо на финских санях проезжала тетушка хемуля с елкой.
   А, проснулись наконец-то, - сказала она, почти не глядя в их сторону. - Не забудьте про елку, пока не стемнело.
  - Но зачем... - начал было Муми-папа.
  - Мне сейчас не до вас, - бросила через плечо тетушка и укатила.
  - Пока не стемнело, - прошептала фрекен Снорк. - Она сказала, пока не стемнело. Самое страшное произойдет вечером...
  - По-видимому, для того, чтобы избежать опасности, необходимо приготовить елку, - размышлял папа. - Ничего не понимаю...
  - И я тоже, - покорно промолвила мама. - Но все-таки повяжите на шею шарфики, когда пойдете за елкой. А я пока постараюсь затопить печку. Несмотря на грозящую им опасность, свои елки папа решил не трогать, потому что он их берег. Поэтому они перелезли через Гафсин забор и выбрали себе большую ель, которая Гафсе все равно бы не пригодилась.
  - Ты думаешь, нам нужно будет под ней спрятаться? - с сомнением произнес Муми-тролль.
  - Не знаю, - сказал папа, продолжая орудовать топором. - Я совершенно ничего не понимаю.
  Они дошли уже почти до самой реки, как вдруг увидели Гафсу, которая неслась им навстречу, прижимая к груди кучу разных кульков и пакетов.
  Раскрасневшаяся и необычайно возбужденная, она, к счастью, не узнала свою елку.
  - Шум и давка! - закричала Гафса. - Невоспитанным ежам вообще не следовало бы разрешать... И я уже только что говорила, что это стыд и срам...
  - А елка... - сказал Муми-папа, в отчаянии вцепившись в ее меховой воротник. - Что делают с елкой?
  - Елка... - машинально повторила Гафса. - Елка? О, какой ужас! Нет, я этого не вынесу... Ведь мне еще ее наряжать... Я же не успею...
  Пакеты ее попадали на снег, шапка съехала на глаза, и она чуть не разрыдалась в истерике.
  Муми-папа покачал головой и снова поднял елку.
  А мама тем временем убрала с веранды снег, достала спасательные пояса и аспирин, папино ружье и грелки. Ведь могло произойти все что угодно.
  В гостиной на самом краешке дивана сидел крошечный кнютт и пил чай.
  Мама увидела его в снегу под верандой, и он показался ей таким жалким и несчастным, что она пригласила его в дом.
  - Вот она, елка, - сказал Муми-папа. - Теперь бы еще выяснить, что с ней делать. Гафса считает, что ее нужно наряжать.
  - Таких больших нарядов не бывает, - озабоченно сказала мама. - Что Гафса хотела этим сказать?
  - Какая она красивая! - воскликнул крошка Кнютт и от смущения выпил до дна всю чашку. Он тотчас пожалел, что привлек к себе внимание, и сидел как на иголках.
  - Ты не знаешь, как наряжают елку? - спросила фрекен Снорк.
  Кнютт ужасно покраснел и прошептал:
  - Красивыми вещами. Чтобы было как можно красивее. Так я слышал. - И сгорая от смущения, он закрыл лапками мордочку, опрокинул чашку и исчез за дверями веранды.
  - А теперь немножко помолчите, я подумаю, - сказал Муми-папа. - Если надо, чтобы елка стала как можно красивее, то значит, речь идет не о том, чтобы прятаться под ней от Рождества, а о том, чтобы его задобрить. Я, кажется, начинаю понимать, в чем здесь дело.
  Они тут же вынесли елку во двор и надежно установили ее в снегу. А затем принялись обвешивать ее сверху донизу всевозможными украшениями.
  Они украсили ее ракушками с цветочной клумбы и жемчужным ожерельем фрекен Снорк. Они сняли с люстры хрустальные подвески и развесили их на ветках, а на верхушку водрузили красную розу из шелка, которую подарил папа Муми-маме.
  Все несли все самое красивое, чтобы умилостивить это непостижимое и грозное Рождество.
  Когда елка была уже наряжена, мимо снова проехала тетушка хемуля на своих финских санях. Теперь она направлялась в противоположную сторону, и, казалось, она торопится еще больше, если это вообще было возможно.
  - Поглядите на елку, - крикнул ей Муми-тролль.
  - О, Господи! - воскликнула тетушка. - Впрочем, вы же всегда были с причудами. Однако я тороплюсь... Нужно приготовить рождественский ужин.
  - Ужин? - изумился Муми-тролль. - Что, Рождество тоже ужинает?..
  - А вы что же, полагаете, можно обойтись без рождественского ужина, - немного раздраженно сказала она и укатила вниз по склону.
  Весь остаток дня мама ни на минуту не присела. И не успело стемнеть, как рождественский ужин был готов, угощение стояло под елкой, разложенное по маленьким чашечкам. Здесь были и сок, и простокваша, и черничный пирог, и гоголь-моголь, и прочие любимые муми-троллями лакомства.
  - Как вы думаете. Рождество очень голодно? - забеспокоилась мама.
  - Едва ли больше, чем я, - с тоскою в голосе сказал папа. Чуть ли не с головой закутавшись в одеяло, он сидел на снегу и терпеливо мерз. Но простые смертные должны смириться перед грозными силами природы.
  По всей долине в окошках загорались свечи. Загорелись свечки и под деревьями, и в каждом гнезде на ветвях, а по снегу засновали туда и обратно трепещущие огоньки. Муми-тролль взглянул на своего папу.
  - Да, конечно, - кивнул папа. - На всякий случай.
  И Муми-тролль пошел в дом и собрал все свечки, какие только смог найти.
  Он воткнул их в снег, окружив ими елку, и стал осторожно зажигать одну за другой, пока все они не загорелись, чтобы умерить гнев Рождества.
  Постепенно всякое движение в долине прекратилось: наверное, все разошлись по домам и теперь сидели и ждали, когда нагрянет беда. Лишь одинокая тень еще блуждала среди деревьев. Это был хемуль.
  - Эй, - окликнул его Муми-тролль. - Долго еще ждать?
  - Не мешайте, - проворчал хемуль, уткнувшись в длинный список, в котором почти все было вычеркнуто.
  Он уселся возле одной из свечей и принялся что-то подсчитывать.
  - Мама, папа, Гафса, - бормотал он. - Двоюродные братья, сестры... старший ежик... младшие перебьются. Снифф мне в прошлом году ничего не подарил. Миса и Хомса, тетя... с ума можно сойти.
  - От чего? - испуганно спросила фрекен Снорк. - С ними что-нибудь случилось?
  - Подарки! - завопил хемуль. - С каждым годом все больше и больше подарков!
  Он что-то отметил в своем списке корявым крестиком и побрел дальше.
  - Обожди! - закричал Муми-тролль. - Объясни нам... А твои варежки...
  Но хемуль исчез в темноте, исчез, как и все остальные обитатели долины, так перепуганные приходом Рождества.
  И тогда все тихонько, стараясь не шуметь, зашли в дом, чтобы подыскать подарки. Папа выбрал свою лучшую блесну, хранившуюся в очень красивой коробочке. "Рождеству" - написал он на коробочке и положил ее под елку. Фрекен Снорк сняла свое кольцо и, тихонько вздыхая, завернула в шелковую бумагу.
  А мама открыла свой заветный ящик и достала книжку с цветными картинками, единственную книжку с цветными картинками во всей Муми-долине.
  То, что упаковал Муми-тролль, было настолько личным и интимным, что никому не было дозволено взглянуть на эту вещь. Даже потом, уже весной, он никому не сказал, что это был за подарок.
  Потом все уселись на снег и приготовились к самому худшему.
  Время шло, но ничего не происходило. Лишь крошка Кнютт появился из-за сарая, тот, что. пил у них чай. С ним пришли его родственники и их друзья - все, как один, маленькие, серенькие, жалкие и продрогшие.
  - С Рождеством вас, - робко прошептал Кнютт.
  - Впервые слышу, чтобы с Рождеством поздравляли, - сказал папа. - Ты что же, совсем его не боишься? А вдруг оно придет?
  - Да ведь оно уже здесь- пробормотал Кнютт, усаживаясь на снег. - Можно посмотреть? У вас такая чудесная елка...
  - И такое угощение, - мечтательно добавил один из родственников.
  - И настоящие подарки, - сказал другой родственник.
  - Я всю жизнь мечтал посмотреть на все это вблизи, - со вздохом закончил Кнютт.
  Все замолчали. Ночь была тихая и безветренная, и свечи горели ровным пламенем. Кнютт и его родственники, затаив дыхание, восторженно смотрели на подарки и рождественский ужин. И восхищение их было так велико, что мама в конце концов не выдержала и, пододвинувшись поближе к папе, прошептала:
  - Как ты думаешь, а?
  - Да, но а вдруг... - возразил папа.
  - Ничего, - сказал Муми-тролль. - Если Рождество рассердится, убежим на веранду. И он повернулся к Кнютту и сказал:
  - Берите, пожалуйста, это все вам. Кнютт не верил своим ушам. Он осторожно приблизился к елке, и следом за ним с восторженно подрагивающими усами потянулась вереница родственников и друзей.
  У них никогда еще не было своего собственного Рождества.
  - Теперь нам лучше отсюда убраться, - встревожился Муми-папа.
  Они на цыпочках взбежали на веранду и спрятались под стол.
  Но ничего страшного не произошло.
  Немного осмелев, они посмотрели в окно. Вокруг елки сидели кнютты, они ели, пили, рассматривали подарки, и им было весело, как никогда. Потом они забрались на елку и прикрепили к веткам горящие свечи.
  - А на верхушке, наверное, должна быть звезда, - обратился к Кнютту его дядя.
  - Ты так считаешь? - сказл Кнютт, задумчиво глядя на мамину шелковую розу. - Какая разница, если сама идея верна...
  - Надо было достать еще и звезду, - прошептала Муми-мама. - Но это же невозможно! - И они посмотрели на небо, такое далекое и черное, все усыпанное звездами, которых было в тысячу раз больше, чем летом. А самая большая висела прямо над их елкой.
  - Что-то спать хочется, - сказала Муми-мама. - И я устала ото всех этих загадок. Тем более, что ничего страшного не происходит.
  - Я, например, уже не боюсь Рождества, - заявил Муми-тролль. - Наверное, Гафса и хемуль с тетушкой что-нибудь не так поняли.
  Они положили желтые варежки хемуля на перила веранды, чтобы он сразу их увидел, и отправились досыпать и дожидаться весны.

Сказки Туве Янссон - Елка читать

Читайте также Сказки Туве Янссон по теме :